Большой рождественский бал - Страница 48

– В поисках Лаймана, – сказал Бьюрек с неохотной ухмылкой. – Смелый план, Костейн. Если вы ошибаетесь, это будет стоить вам карьеры.

– Тогда на вас ляжет вся забота о Генеральном штабе. Кестлри просил вас присмотреть за мной?

– Не за вами лично. Он просил меня подмечать всякие подозрительные дела в конторе. Вы вели себя более подозрительно, чем кто-либо еще, отнеся то письмо к мисс Лайман для перевода.

– Вы следили за мной?

– Нет, но я узнал о письме, а вы вышли сразу после его получения. Так как вы вернулись очень быстро, я сделал вывод, что вы носили его к ближайшему переводчику, мистеру Родни Рейнольдсу. Зачем вам было делать это, если Косгрейв читает по-немецки.

– Пропьянствовав весь день…

– Не такое уж это необычное событие, – сказал Бьюрек со вздохом. – Между прочим, я упомянул об этом письме Харольду Леонарду. Он вошел в кабинет сразу после вашего ухода. Когда Леонард вышел в сильном волнении, я подумал, что он идет докладывать Косгрейву. Я удивлюсь, если на самом деле он не выскользнул из здания и не проследил за вами.

– Похоже, именно так и было. Если бы он доложил Косгрейву, я бы слышал об этом. Только вот что. Косгрейв сказал, что мне не следовало бы носить письмо Кестлри. Он не знал, что я перевел его.

– Нам надо было все это время действовать сообща, – сказал Бьюрек. – Когда вы получили то загадочное послание из Испании, я подумал, что напал на след.

– Записка от старого армейского друга.

Бьюрек кивнул:

– Насчет мисс Лайман – должна ли она сопровождать нас?

– Мой конюх был со мной в Испании. Она будет в совершенной безопасности в экипаже. А вот и мисс Лайман.

Миссис Леонард наблюдала за их приходами и уходами из угла буфетной, откуда открывался прекрасный вид на зал. Она следила за ними уже четверть часа, с момента получения этой выбившей ее из колеи записки от Харольда. Похоже, он, как всегда, все перепутал. Харольд уверял, что никто не знает о визите молодого Лаймана, но, очевидно, Костейн это как-то обнаружил.

Она не хмурилась, так как это оставляло морщины на ее стареющей коже. Когда она разговаривала со своей компаньонкой, то потирала виски двумя пальцами, как будто бережно массировала их.

– Я надеюсь, вы извините меня. Легкая мигрень.

Она юркнула наверх за своим плащом и сбежала, не сказав ни слова хозяйке.

На улице Костейн усаживал Кетти в экипаж. Он сел рядом с ней и достал из бокового кармана пистолет. Кетти смотрела на него с ужасом.

– Вы должны быть осторожны, лорд Костейн, – сказала она успокаивающим голосом.

– Неужели вы даете мне понять, что заботитесь обо мне? Я польщен, мадемуазель.

Он приподнял рукой ее подбородок. Его лицо в темноте казалось бледным пятном, оттеняемым блеском его глаз. Костейн склонился к ней и коснулся легким поцелуем ее губ. Это прикосновение было иллюзорным и коротким, как прикосновение крыла мотылька, но оно пронзило ее насквозь.

– Я хочу делать это очень долго, – прошептал он ей на ухо. Потом поднял голову и сказал: – Мы обсудим это интересное открытие значительно подробнее после спасения Гордона. Будьте осторожны!

Его рука медленно скользнула по ее шее, оставляя ощущение тепла. Потом Костейн ушел, исчезнув в дверях, и экипаж вдруг стал пустым и холодным.

Костейн отдал распоряжения конюху, и экипаж медленно двинулся вперед. Из окна Кетти смотрела, как Костейн и Бьюрек спешат по улице, что-то обсуждая, шагая широко и целеустремленно. Видимо, конюху было приказано остановиться на небольшом расстоянии от дома Леонарда. Он въехал в тень большого дуба, и Кетти опустила окно, чтобы видеть, как Костейн и Бьюрек одновременно поднялись по ступеням и взялись за дверной молоток.

Такое обычное зрелище. Его можно увидеть в любой день недели, два джентльмена, навещающие товарища, но сегодня оно внушило ей ужас. Когда дверь открылась и оба исчезли внутри, она почувствовала себя так, как будто никогда их больше не увидит.

Войдя в дом, Костейн снял шляпу и протянул ее дряхлому лакею. Он не стал снимать накидку, так как она прикрывала пистолет. В обращении с лакеем не было проблем, тот едва ходил.

– Лорд Костейн, повидать мистера Леонарда, – сказал Костейн надменным тоном.

– Я боюсь, мистер Леонард нездоров сегодня, милорд. Если бы вы изволили оставить сообщение…

Костейн посмотрел вниз, мимо своего аристократического носа и, использовав манеру Бьюрека, не стал выслушивать до конца.

– Сообщение, мой милый, в том, что я должен его увидеть, здорового или нет. – Он повернулся к Бьюреку и сказал раздраженным тоном: – Я полагаю, это означает, что мы должны проводить собрание у его кровати.

Лакей прикусил губы и сказал неопределенно:

– Так это – официальный деловой визит, ваша светлость?

– Не предполагаешь ли ты, что я ушел с лучшего за всю зиму бала ради удовольствия навестить твоего хозяина?

Лакей был усмирен и сказал:

– Если изволите подождать в гостиной, джентльмены, я доложу о вас мистеру Леонарду.

– Поторопись, – сказал Костейн и посмотрел в сторону гостиной.

Высокая, облицованная дверь была закрыта. Скребущий звук вдруг послышался с той стороны.

– Это, должно быть, собака хозяйки, – сказал лакей.

Он прошел через прихожую и открыл дверь. Оттуда пулей вылетел рыжевато-коричневый мопс и начал скакать у ног посетителей.

Бьюрек мрачно поглядел на собаку. Лакей взял ее на руки и провел джентльменов в гостиную. Острые глаза Костейна на ходу изучали прихожую. Мокрые следы на полу указывали на предыдущего посетителя, но не было видно ни накидки, ни шляпы, ни перчаток Гордона.